Носить меха — совсем не статус, а вовсе моветон?

В последние годы модные бренды — один за другим — отказываются от использования натурального меха в фирменных коллекциях. Это Burberry и Chanel, Prada и Gucci, Goose и Michael Kors, Hugo Boss и другие модельеры.

Они составляют компанию Calvin Klein, Ralph Lauren и Tommy Hilfiger — лидерам мира высокой моды, отказавшим мехам от двора более 10 лет назад. Даже в Китае, где спрос на меховые изделия был традиционно высок, объем реализации товаров этой категории падает с каждым годом. 

Как мода прощалась с фаворитом

Вплоть до середины 80-х гг. прошлого столетия мех оставался безальтернативным синонимом роскоши, символом статусности для женщин планеты. Однако создание организации PETA (People for the Ethical Treatment of Animals — «Люди за этичное отношение к животным») простимулировало череду неоднозначных акций протеста и послужило началом смены отношения к меховой одежде.

Активисты не ограничивались гневными митингами возле локаций модных показов. Они обливали моделей и дизайнеров искусственной кровью и выходили на публику в чем мать родила в поддержку в одночасье ставшего популярным слогана — «Лучше голым, чем в мехах».

Упорные попытки PETA, Greenpeace и других защитников природы в итоге увенчались успехом. В 1994 году Calvin Klein — первым из модных брендов с мировым именем — объявил об отказе от использования натурального меха в коллекциях. Последовать этому примеру многие коллеги-кутюрье — Stella McCartney, Selfridges, Tommy Hilfiger, Vivienne Westwood и Ralph Lauren — решились только через 10 лет.

Но индустрия меха продолжала расти вопреки тренду: за 15 лет (2000–2014 гг.) глобальные продажи увеличились на 70%. Объем реализации меховой одежды в целом оценивался в $40 млрд: гигантская цифра, по тем временам равная, к примеру, обороту мирового рынка Wi-Fi.

Однако голоса противников уничтожения животных ради меха становились все громче, все настойчивее. Развитие соцсетей и мессенджеров позволило наладить прямой диалог между компаниями и клиентами. Проблему этичности использования натурального меха стало просто невозможно игнорировать. Количество брендов, отказывавшихся от давнего фаворита, росло с каждым годом:

• 2015 — Hugo Boss;
• 2016 — Armani;
• 2017 — Gucci, Michael Kors, Yoox Net-a-Porter;
• 2018 — Burberry, Versace;
• 2019 — Coach, DKNY, Donna Karan.

Со следующего года прекратить продажу изделий из меха и натуральной кожи планирует сеть элитных супермаркетов Nordstrom. А в конце июня об отказе от мехов с 2023 года сообщил Goose — канадский бренд дорогостоящей зимней одежды.

Что стоит за решительностью брендов?

Только ли обеспокоенность жестоким обращением с животными сыграла определяющую роль? Пожалуй, думать так было бы наивно. Основных факторов было два: стремление сохранить лояльную аудиторию и страх перед репутационным ущербом.

Сегодня стало модным если не быть, то хотя бы выглядеть брендом с приставкой «эко». Так, опрос Yoox Net-a-Porter с участием 24 000 потребителей показал, что 72% респондентов, принимая решения о покупке, учитывали социальную или экологическую направленность бренда — по крайней мере, в некоторых случаях. А 58% — сообщили, что эти факторы давно стали для них определяющими при выборе «своего» бренда.

К тому же прибыль от реализации меховых изделий выглядит откровенно несущественной в сравнении с суммарными доходами модных брендов, да еще и постоянно сокращается. Так, Gucci в 2017 году продал одежду с мехом на $12 млн, что составило… лишь 0,2% от выручки компании.

И уже с 2015 года мы наблюдаем неуклонное снижение продаж изделий этой категории. За 5 лет рынок упал на 25% — до $30 млрд. Статистика, собранная Kopenhagen Fur, свидетельствует: теперь производители меха вынуждены снижать поголовье удерживаемых на своих фермах животных (например, норок — с 90 млн до 60 млн особей).

Аргументы: «за» и «против»

Чем руководствуются зоозащитники и их оппоненты, отстаивая свои убеждения? Активисты PETA и противники использования меха в индустрии моды делают акцент на жестоком обращении с животными. Как правило, традиционно применяются два подхода:

• отлов зверей в дикой природе;
• выращивание носителей меха на специальных зверофермах.

В первом случае приходится часто применять капканы: они не убивают животных мгновенно, а лишь удерживают на месте до подхода охотников. У этой традиции есть жестокое обоснование: если упустить время и не снять мех с убитого существа вскоре после его гибели, шкурка будет непригодной. Но пребывание в капкане порой растягивается на 7–10 дней, причиняя животному невыносимую боль. Нередки случаи, когда звери в попытке освободиться перегрызали себе попавшие в ловушки конечности.

Второй вариант не менее жесток. Животные, выращиваемые на зверофермах, «поставляют» до 70% меха на глобальный рынок. Мало того, что звери содержатся в тесных клетках, в условиях жуткой антисанитарии, и получают в пищу непонятно что. Их еще и забивают их в неполовозрелом возрасте — по сути, детьми, доставляя мучения. Вот лишь несколько методов умерщвления животных, одобренных национальными меховыми ассоциациями разных стран: перелом шеи, пропускание электрического тока, удушение, инъекции ядовитых препаратов. Но далеко не в каждом случае животное умирает мгновенно, особенно в руках неопытных сотрудников ферм.

Оппоненты зоозащитников говорят о том, что именно натуральный мех является самым экологичным материалом. Ведь это органика, которая разлагается в природе очень быстро. Его искусственные заменители, напротив, изготовлены из синтетических волокон. А их производство, да и утилизация, наносят огромный вред окружающей среде.

Что касается претензии относительно убийства животных — это демагогия, говорят ценители меха. Зверей гораздо чаще умерщвляют ради мяса. Если уж мы не отказываемся всем миром от блюд из птицы или рыбы, носим кожаную обувь или аксессуары, почему такое внимание приковано к мехам? Неужели все дело в зависти к тем, кто может себе это позволить?

Впрочем, решительно утверждать, что через 5 или 10 лет люди полностью откажутся от натурального меха, было бы чересчур оптимистично.

Вот как оценил перспективы такой трансформации гуру моды Карл Лагерфельд:

«В мире мясоедов, носящих кожу в качестве одежды, обуви и даже сумок, осуждение ношения меха выглядит ребячеством».

Пока будет существовать спрос на такие изделия — пусть и не столь высокий, как во времена их пиковой популярности — до тех пор его будут добывать, шить из него одежду и продавать. Тем более, что в северных районах земного шара такая одежда зачастую остается единственным вариантом выживания.