Таджикистан: под крылом китайского дракона

КНР утвердилась в качестве основного торгового партнера Таджикистана, опередив по товарообороту Россию и Казахстан. Общий объем инвестиций Китая в экономику Таджикистана в 2020 году составил $428,4 млн. Это примерно 35,5% от совокупного объема инвестиций. Однако, как говорят англичане, «после ужина приходится платить». Накапливающая долги центральноазиатская республика оказалась в непростой ситуации, вынуждающей ее к усиленному экономическому и политическому маневрированию.

Активное инвестирование в таджикскую экономику КНР начала с 2006 года, выделив на реализацию транспортно-инфраструктурных проектов более $300 млн. С тех пор денежный поток из Китая не иссякает. Восточный сосед стал лидером прямых иностранных инвестиций в экономику страны, потеснив с этой позиции Россию. В 2021 году в РТ работают свыше 400 китайских компаний. Благодаря китайским средствам реализованы десятки инфраструктурных проектов в сфере транспорта и энергетики, реконструированы сотни километров автомобильных дорог, возведены тоннели и мосты, построены новые линии электропередач, электростанции и подстанции. В частности, это позволило соединить разрозненные энергосети в регионах и создать единую энергетическую систему РТ.

Таджикские чиновники утверждают: Пекин заинтересован в стабилизации экономики соседней страны. Аналитики, в том числе китайские, указывают другие важные резоны, объясняющие заинтересованность КНР в укреплении таких отношений.

Прежде всего, республика интересует Китай с точки зрения сохранения спокойствия на западных рубежах. Шэн Сию, аналитик из Поднебесной, отмечает, что Таджикистан — одна из ключевых точек, которая напрямую затрагивает национальную безопасность КНР. Напомним, что страны имеют общую границу протяженностью 1 344 км, где находится неспокойный Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая (СУАР). В рядах афганских боевиков много представителей одной их коренных национальностей Восточного Туркестана. По мнению эксперта, активизация на афганской территории террористических группировок, контактирующих с тюркской диаспорой в Таджикистане, — угроза, к которой Пекин относится серьезно. Настолько, что именно за счет гранта, предоставленного Китаем, построена пограничная инфраструктура РТ. Специалисты утверждают, что стороны усилят военно-техническое сотрудничество на фоне вывода американских Вооруженных сил и контингента НАТО из Афганистана.

К слову, по той же причине Таджикистан входит в сферу национальных интересов России: в Центральной Азии (ЦА) все еще высок уровень террористических угроз.

Кроме того, РT интересует Китай из-за реализации международного проекта «Один пояс и один путь». Последний не ограничивается использованием транспортной инфраструктуры стран ЦА в целях развития торговых отношений и фактически направлен на создание в Азии экономического сообщества. Разумеется, КНР заинтересована в обеспечении безопасности своих проектов по всему маршруту созданного нового Шелкового пути, в том числе в Таджикистане.

Cуществуют и другие, экзотические и даже алармистские теории, поясняющие интерес Китая к соседу. Однако подогревать интерес к непроверенным фактам — не наша задача.

Ничего личного, только бизнес

Одной из самых привлекательных отраслей для вложения капитала является горная промышленность Таджикиста. Там Китай участвует в разработке по меньшей мере десятка золоторудных месторождений. К примеру, китайская ZiJin Mining Group обладает 75% контрольного пакета акций в СП «Зарафшон». На территории комбината построены фабрики по добыче и переработке золотосодержащей руды. На деньги инвестора возведен аффинажный завод проектной мощностью до 5 тонн с выпуском 12,5-килограммовых золотых слитков международного стандарта 999,9 пробы. СП является одним из самых крупных в стране и планирует довести добычу благородного металла до максимального объема.

Кроме того, китайские компании ведут активные геологоразведочные работы по поиску перспективных месторождений, в том числе на территории Горно-Бадахшанской автономной области, граничащей с КНР.

Товарооборот между двумя странами по итогам первого квартала 2021-го превысил $140 млн при росте 2,6% по сравнению с прошлогодними показателями. Казалось бы, ситуация вселяет оптимизм. Однако 81% этой суммы приходится на импорт китайских товаров. Есть и другие нюансы сотрудничества. К примеру, Пекин требует реализовывать совместные проекты, привлекая китайские компании и специалистов. Заказы на изготовление и доставку необходимого оборудования и механизмов обычно размещаются на предприятиях КНР.

Бремя кредитов утяжеляется

Ну а безусловный плюс для Душанбе — в том, что крупные кредиты Китай выдает по низким процентным ставкам и на долгосрочной основе. Безотказность партнера также играет важную роль для укрепления связей двух стран: практически все обращения правительства Таджикистана к руководству КНР находят быструю поддержку последней. Отметим, что происходит это в то время, когда лишь на изучение подобных запросов в международных валютных фондах тратится не один год.

Пандемия COVID-19, ударившая по благосостоянию всего мира, не обошла стороной и экономику РТ. В 2020 году все ее отрасли показали падение показателей, и Душанбе вышел к Пекину с новой просьбой об отсрочке платежей по старым кредитам: обслуживать внешний долг все сложнее. КНР согласилась заморозить обязательства на погашение $44 млн до середины 2021 г. Разумеется, это не решит всех накопившихся проблем, но позволит закредитованной экономике РТ перевести дух.

По итогам прошлого года размер госдолга Таджикистана достиг $3,2 млрд или почти половину (43,8%) от объема ВВП страны. Около $1,2 млрд из этой суммы приходится на долю китайского Эксимбанка, остальные средства предоставили Всемирный банк, Азиатский и Исламский банки развития, а также арабские фонды.

Мягкая экспансия

За последние 14 лет госдолг РТ перед Китаем вырос почти в 6 раз. Это одна из причин, по которым КНР получила долю во многих наиболее прибыльных месторождениях и предприятиях Таджикистана. Так, недавно правительство страны передало права китайским предприятиям на разработку еще нескольких месторождений.

Местные и иностранные эксперты не раз говорили об угрозе кабальной зависимости РТ от китайских инвестиций и предлагали республике развивать торгово-финансовые отношения и с другими странами. Особенно громко их голоса

начали раздаваться после 2014 года.

«Китай давно ведет мягкую экспансию в Таджикистане, и не только в отношении месторождений золота, серебра и редкоземельных металлов. Аналогичные процессы происходят в сельском хозяйстве, промышленности, дорожном строительстве, торговле и других секторах», — считает экономист Анвар Абдуллаев.

В течение двух десятков лет после обретения независимости в 1991 году крупным инвестором таджикской экономики была Российская Федерация. Интерес к соседнему государству проявлял и Иран, профинансировавший и реализовавший в РТ ряд крупных инфраструктурных проектов. Однако в последние годы активность этих стран снизилась. Представители деловых кругов связывают это с ухудшением инвестиционного климата в Таджикистане и значительной налоговой нагрузкой.

Нарастающее взаимодействие Китая и Таджикистана «по всем фронтам» свидетельствует, что голоса экономистов и политиков, рекомендующих РТ диверсифицировать экономические риски, пока звучат впустую. По всему видно, что Поднебесная также не намерена ослаблять присутствие в республике. Остается следить за развитием экономического союза двух стран и надеяться, что он принесет им пользу.