Время прочтения - 6 мин.
Несмотря на кризис, который переживал казахстанский нефтедобывающий сектор в 2020, ситуация для отрасли в целом складывается успешно. На одних месторождениях продолжается реализация проектов расширения, на других акционеры готовятся к таким проектам.
К 2026 страна планирует достичь «пика нефти». Ключевой риск в том, что растет концентрация добычи на трех крупнейших месторождениях — Тенгизе, Кашагане и Карачаганаке, в то время как других заметных новых проектов пока нет.
План, факт и интерпретации
Правительства во всех странах нередко прибегают к мягким манипуляциям статистикой, когда докладывают о результатах деятельности. В Казахстане это тоже достаточно распространенная практика, которой зачастую помогают сами СМИ.
11 января этого года, рассказывая о результатах 2020 для нефтяной промышленности, министр энергетики РК Нурлан Ногаев сообщил, что план добычи нефти на ряде месторождений РК был перевыполнен до 101%, а газа — до 102%. Из этого многие могли сделать вывод, что в отрасли был рост, либо пандемия и сопровождавший ее начало обвал цен на нефть не сказались на нефтедобывающей отрасли РК.
Справедливости ради отметим, что министр в том же выступлении указал и фактические значения. По данным официальной статистики, добыча нефти в РК по итогам 2020 сократилась на 5,4%, газа — на 2,3%. Все дело в том, что планы по ходу года были скорректированы с учетом обязательств Казахстана по сделке ОПЕК+ и из-за сокращения капитальных затрат на ряде объектов. В целом по нефтедобывающей отрасли инвестиции в основной капитал за год упали на 30,2%.
В 2020 Казахстан входил с целью удержать добычу чуть ниже уровня 2019 (91,4 млн тонн; план на 2020 — 90 млн тонн), а завершил с 85,7 млн тонн. Наиболее серьезной и чувствительной была просадка добычи на месторождении Тенгиз: оператор — «Тенгизшевройл» — отчитался о добыче в 26,5 млн тонн, что оказалось на 11% ниже уровня предыдущего года. На Кашагане добыча выросла на 7%, на Карачаганаке — на 8%. Для компаний, разрабатывающих средние и малые месторождения, год был сложным: у одних добыча сократилась на 4%, у других — на 30%.
Опасная концентрация
Планы на 2021 остаются оптимистичными, несмотря на не самое удачное начало года: в январе объем добычи упал на 12,3% в годовом выражении. Однако по итогам года ожидается стабилизация добычи на уровне 86 млн тонн. Поддержит ее проведение перенесенных с прошлого года капремонтов. Кроме того, Казахстану расширили квоту в рамках ОПЕК+ на 10 тыс. баррелей в сутки. Уровень добычи после изменения — 1 437 тыс. баррелей/сутки.
Долгосрочные планы в РК пока не меняются. До 2023 добыча будет расти на фоне реализации проекта развития на Тенгизе (Проект будущего расширения — Проект управления устьевым давлением, который позволит увеличить показатель на 12 млн тонн — до 39 млн). Затем объем стабилизируется на два года, после чего вырастет за счет ввода дополнительных мощностей на Кашагане.
Таким образом, к 2026 Казахстан выйдет на пиковое значение добычи нефти — 107 млн тонн, после чего начнется плавное сокращение объемов из-за спада на зрелых промыслах.
Краткосрочные риски отрасли связаны с двумя факторами — ценами на нефть и эпидемиологической ситуацией на месторождениях. Консенсусный прогноз большинства мировых аналитических структур обещает цену Brent на 2021 от $45 за баррель и выше. Это комфортный уровень для большинства крупных месторождений, где себестоимость добычи находится в диапазоне $20–40 (учитывая капзатраты на поддержание производства).
Меньше определенности в эпидемиологической ситуации. Спустя год после начала пандемии и серии ограничений крупные месторождения проходят в сводках как источники распространения коронавируса. Например, в феврале 2021 межведомственная комиссия по борьбе с распространением COVID-19, организованная правительством РК, называла Тенгиз очагом вируса. В списке сложных в эпидемиологическом плане предприятий назывались NCOC (оператор Кашагана), «Эмбамунайгаз» (дочка нацкомпании «КазМунайГаз»), а также «Матен Петролеум» и «Каспий Нефть», разрабатывающие небольшие месторождения.
Серьезный долгосрочный риск — внедрение в ЕС, куда экспортируется около 80% казахстанской нефти, механизма углеродной пограничной корректировки (Carbon Border Adjustment Mechanism). По наиболее благоприятному сценарию казахстанским нефтяникам придется отказаться от факельного сжигания попутного газа и начинать внедрять технологии улавливания парниковых газов. Вряд ли ЕС пойдет на жесткие меры в отношении нефтедобывающих компаний из РК, учитывая, что значительную часть в проектах добычи контролируют европейские мейджоры — Royal Dutch Shell, Eni, Total.
Но наиболее серьезным риском в стратегическом плане является концентрация добычи на трех крупнейших месторождениях — Тенгизе, Кашагане и Карачаганаке. По итогам 2020 на них приходится чуть менее 2/3 всей добываемой нефти в РК. Группа средних и малых месторождений — это средние проекты. Но необходимо учитывать, что наращивание объемов и впредь будет происходить за счет «большой тройки». Поэтому к 2030 ее доля может перевалить за 75%.
С одной стороны, такое сосредоточение позволяет инвесторам получать экономию от масштаба, а также сужает критически важную зону контроля и регулирования государства. С другой стороны, высокая концентрация добычи несет растущие риски для национальной экономики — в ближайшие 10 лет она вряд ли проведет диверсификацию. Вес сырой нефти в экспорте до пандемии составлял около 60% (в годы роста добычи — чуть выше, в годы спада — чуть ниже этого показателя), и это стандартное значение для экономики РК последнего десятилетия.
Подпишись на наш телеграм канал
только самое важное и интересное
